Исаак Абрамович Винокуров – комсомолец 1920-х годов г. Новороссийска. Погиб при обороне Ленинграда.

1943 г.

Дорогие мои папа и мама!

Несколько дней назад получил письмо от вас. Очень рад был ему.

Радость моя велика оттого, что успехи кругом, успехи и у нас, бьём фрицев и днём, и ночью, освобождаем Ленинград, а там, на юге, – наше Чёрное море, терпите: праздник близится, и земля наша, и дома наши скоро будут свободны от этих негодяев.

Пишите чаще и подробней.

Где мой братишка Лазарь? На каком фронте? Я давно прошу его адрес, и никто мне его не присылает, жив ли он и здоров ли? Меня поздравьте, я теперь гвардеец, и говорят, что представлен к правительственной награде. От Феторки получил письмо тоже недавно. Жалуется, что от вас нет писем, и очень беспокоится.

Папа, пиши, где ты работаешь и кем. Как обеспечены материально?

Жду с нетерпением от вас писем.

Целую всех! Исаак.

Яша! Напиши мне письмо, почему молчишь, я ведь каждый раз тебя об этом прошу.

28 февраля 1943 г.

Дорогие мои папа и мама!

Как же так: вы от меня не получаете письма, я вам шлю их довольно часто, даже с фронта из боёв посылал вам. Много послал писем с фотографиями, которые нашёл у убитого немецкого офицера, и вдруг вы пишете, что от меня подолгу нет писем.

Мамуська, родная моя, я жив и здоров, бодр и весел.

Дела идут хорошо. Лупим немецких и испанских бандитов, аж треск идёт, вот 1 1/2 месяца был в боях, прорвали блокаду, после блокады ещё немало натворили «пакостей» для бандитов, их тела валяются на дорогах, многие грязные, худые, попали в плен, их табуном гнали в тыл, ну а там запрягут на работы, пусть, гады, строят то, что разрушили, пусть заплатят за все наши беды и несчастья. Ну а впереди ещё бои, и впереди ещё будем бить, пока не выбьем, пока на нашей земле не останется ни одного вооружённого фашиста. Самый красивый вид у фашиста – это тогда, когда он дохлый валяется на дороге.

Ну, новости у меня такие. Я член партии большевиков. Это большое для меня счастье.

Я – гвардеец. Это моя сила.

Я награждён правительством – это моя бодрость, и с этими тремя качествами немцу трудно справиться.

Захочет проглотить – подавится, захочет тронуть – обожжётся. Для него лучше будет, если «драпать» будет, и чем быстрей – тем для него лучше. Верю в победу и в счастье.

Целую крепко-крепко! Папаньку с маманькой, братишку и сестрёнку!

Ваш Исаак.

7 мая 1943 г.

Дорогой папа!

3-4 минуты тому назад получил твоё письмо и сразу отвечаю.

Буду писать очень коротко, т.к. очень тороплюсь.

Большое спасибо. Очень большое за поздравление.

Я о дне рождения вспомнил случайно в пути, в тот день был сильный дождь, и я шёл по колено в грязи, я шёл, и мне было легко оттого, что я знал, что в эти мои 35 лет, в этот день, в этот час все идут одной дорогой к счастью, к свободе.

Я шёл гордый потому, что у меня на груди спрятана книжечка, в ней – билет нашей партии.

Я шёл гордый оттого, что на моей груди – значок гвардейца и медаль «За боевые заслуги», и в самые опасные и трудные минуты жизни моей фронтовой мне легко.

Легко оттого, что у меня замечательные отец и мать, оттого, что у меня замечательная жена и замечательные друзья и товарищи. Я хочу жить и верю в жизнь.

Зря не написал раньше о справке, давно бы прислал. Посылаю её сейчас.

Целую тебя и маманьку крепко-крепко!

Твой сын Исаак!

А немцев бил и буду бить.

27 июля 1943 г.

Дорогой отец!

Твоё письмо я получил в самый разгар боя. И должен сказать, что очень обрадовало оно меня. Обрадовало тем, что вернул к жизни Лазаря, ведь честно сказать...

28 июля 1943 г.

Вот, папа, всё, что я успел тебе написать за весь вчерашний день. Горячка боя не позволяет мне писать много, нужно немцев лупить. Папа, я очень рад вести о Лазаре, я ведь считал, что он погиб, только в этом не признавался тебе, и вдруг такая неожиданность.

Вот Яшеньку, братика моего дорогого, потерял. Это очень жалко и обидно, обидно до слёз, и я так же, как и ты, мучаюсь тем, что представляю его тяжёлую смерть, ведь они, эти негодяи, его похоронили живым, гады, нет границ той жажды мести за моего любимого братика.

Узнал о его, Яшечкиной, смерти 2 июля, это тоже совпадение, ровно через год, и знаешь, я как раз в этот день сорвал цветок, за всю войну это первый цветок, который сорвал и запрятал на память, и когда пришёл в свою часть, то узнал о потере, и вот этот цветок я берегу и называю его Яшенька.

Простите меня, дорогие папа и мама. Сейчас писать больше не могу. Только живите спокойно и знайте, что смерть Яшеньки будет немецким бандитам стоить дорого.

Будьте все здоровы. Целую тебя и мою дорогую мамуську!

Ваш сын Исаак.

19 октября 1943 г.

Дорогие мои папа и мамуська!

Вот воспользовался свободной минуткой и пишу вам. У меня всё по-старому и без перемен. А будут перемены, о них в газетах напишут больше, чем я. Живу обычной фронтовой жизнью. Здоров, весел, бодр.

Живу и тревожусь за вас, за мамульку, не расхворалась бы она окончательно. Почему так редко пишете, дорогой папа?

Я очень прошу тебя написать, где и кем ты работаешь. Напиши подробней о своей жизни. Давно ли получал от Лазаря письма? Что-то он меня не балует письмами. Штуки три прислал, и больше нет.

И ещё, папа мой дорогой. Давно хочу просить, да жалко тебя, старичка моего, тревожить, а вот сегодня решил просить тебя. Есть ли у тебя фотокарточка моего братика Яшеньки? Если есть, то пришли мне. Я ведь с того дня, как узнал о смерти братика, не могу забыть об этом, а этому проклятому гаду, этому зверью, этой погани проклятой никакого прощения у меня нет.

За смерть моего любимого Яшеньки немецкой кровью не рассчитаться. 1000 немцев не стоят его одного, маленького, честного и умного мальчугана.

Эх, гады, что они сделали. И ничего, отец родной, мой брат на юге, я на севере, и мы идём друг другу навстречу, между нами немцы, когда мы встретимся с ним, между нами не будет ни одной твари. Мы встретимся, оба в дорожной пыли, пропахшей дымом, один в бескозырке, другой в пилотке, улыбнёмся друг другу и расцелуем друг друга, и оба твои сына придут с победой, отомстив за то, что тебя и мать из дому прогнали, за то, что брата маленького убили, за разлуку, за все несчастья, которые они нам принесли.

Жди, отец, и жди, мать, этого дня.

Этот день идёт. Целую крепко-крепко. Ваш сын Исаак.

Папа, дорогой, шлю тебе справку, она, наверное, тебе нужна.