top of page
  • pismasfronta

Из письма бывшего узника немецкого концлагеря родным Романа Спиридоновича Журавлёва

«Три раза меня брали в плен и три раза я бежал, а последний раз, когда я убегал и меня поймали, то избили, чтоб я был несколько часов без сознания, после чего сразу заболел тифом, и так заболел, что снова был без памяти, говорил, что попало, ребята (товарищи) привязывали меня верёвками… В результате всего этого у меня стал вес 48 кг. В таком виде был и Роман Спиридонович, когда я его встретил. Это было 2 июля 1942 г. В таком виде нас везли в вагонах немецкие людоеды в Германию. Мы уже были без крови и без тела. Жёлто-зелёная кожа обтягивала кости. Мы уже плохо ходили, зачастую могли передвигаться только на четвереньках. Много умерло в вагонах, но вагоны не открывали, мёртвые перемешались с живыми. Не давали ни пить, ни есть. Стояла июльская жара. Вагоны накалялись, а в каждом вагоне (маленьком товарном) было 70-75-80 человек.

Я никогда не предполагал, что уже четвёртую ночь лежу спина к спине с Романом Спиридоновичем. Потом однажды с горя он спросил: “А откуда ты, а какого района, а села, а хутора, а чей же ты есть?” Я отвечал ему на каждый вопрос. Мы крепко обнялись, были как дети, которых судьба оторвала от родной матери. Он был очень худой и пухлый, ноги пухлые. Мы просили друг друга, чтобы кто останется в живых, рассказал дома родным о нашей встрече в этой ненавистной стране. Нас привезли в большой <…(неразборчиво)> из колючей проволоки. Это был рынок, где людоеды продавали русских людей. Роман Спиридонович говорит мне: “Давай скажем, что мы оба пекари, и может быть, попадём куда-нибудь на пекарню”.

Нам повесили на шеи куски железа с номерами. Начали гонять и бить палками, чтобы сделать кучками. Он оказался в одной кучке, я в другой. Провожать друг друга невозможно, потому что убьют тут же на месте. Жаль до слёз расставаться со своим человеком. Но ничего не сделаешь. Итак, нас разогнали. Это было 9 июля 1942 г. Итого я с ним пробыл одну неделю вместе. Больше я его не видал и ничего не слышал. Если его до настоящего времени не слышно, то, возможно, где-нибудь на фабрике или в шахте. Истощённые голодом, холодом, изморенные непосильной работой военнопленные погибали тысячами. Десятки тысяч насчитывает каждый немецкий город, где покоятся наши братья, замученные в фашистском плену.

Последнее время немцы применили отравление военнопленных газом в подвалах.

Что бы осталось от тех немцев, если бы мы сейчас поступили так с ними, т.е. отмерили тем же метром. Да вообще они НЕЛЮДИ.

Вот уже скоро год, как я на свободе, хорошо поправился, а то было шла кровь из носа и рта каждый день по 5-6 раз за день. Ещё бы немного, и я тоже бы умер, но такая судьба…»

29 просмотров0 комментариев

Недавние посты

Смотреть все

Из письма на фронт супруги погибшего бойца Григория Сидоровича Трута Здравствуйте, товарищ Комисаренко, совсем нам незнакомый. Пишем тебе письмо с большой просьбой. Просим тебя, вышли нам все заслуги,

Автор неизвестен. 1 января [год неизвестен] Александра Титовна! Я глубоко извиняюсь, что не прислал вам подтверждения о смерти в борьбе с немецкими оккупантами вашего родителя Тита Марковича. Это случ

Письмо найдено при ремонте железнодорожного вокзала г. Тихорецк. [Дата неизвестна] Привет Юре от Кати. <…>(здесь и далее часть текста утрачена) Юра, я по вашему желанию хочу <…> большое письмецо. Юра,

bottom of page