Николай Николаевич Романов (1920–1985) – старшина, командир взвода роты автоматчиков 393-го отдельного батальона морской пехоты. За бои на Малой Земле награждён орденом Отечественной войны I степени.

12 января 1943 г.

Здравствуй, Тося! Шлю тебе горячий сердечный привет и желаю лучших успехов в новом 1943 г. На твоё письмо я уже ответил полмесяца тому назад, но сегодня у меня радостное настроение, и я хочу им поделиться с тобой.

Милая, наряду с успехами дорогой нам с тобой страны, у меня также в этом году огромная радость – вчера меня приняли членом Великой коммунистической партии. Что может быть радостнее этого дня! Ты, верно, поймёшь, что творилось у меня на душе. Несмотря на грязную погоду, я прыгал, как ребёнок, и вообще всячески проявлял своё настроение.

Сейчас 3 часа 30 мин. утра, ты, утомлённая работой прошлого дня, спишь с лёгкой улыбкой на устах, т.к. тебе снится что-то радостное. А я сейчас нахожусь на охране кавказских берегов и думаю о тебе. Думаю о приближающемся часе нашей встречи. Наступление нашей армии развивается – близится время разгрома гитлеровских банд, время суда цивилизованного народа над главарями детоубийц.

Будучи в партии, я ещё крепче буду бить этих гадов. С каждым уничтоженным немцем победа становится ближе. И я становлюсь на один шаг ближе к тебе. Родная, не дождусь никак твоего письма с фотографией. Как мне хочется увидеть милый образ, и ещё крепче поцеловать его! Живу я по-старому, хорошо и весело. Здоровье прежнее. Нашёл адреса старых фронтовых друзей и уже написал им. Особенно я рад известию о капитане Гайворонском, который был как родной отец. Если б ты знала, что это за человек-душа, сколько он мне дал полезного!

Отозвали другого друга, и его верный автомат теперь будет служить мне. От Семёна очень давно не получал писем. Не знаю, жив ли он. Написал его сестре, и она тоже что-то не отвечает.

Ну, пока всё. Жду ответа. Остаюсь твой Коля. Крепко-крепко целую. Передавай всем привет.

20 февраля у меня день рождения. Может, успеешь поздравить. Провести бы его вместе!..

20 января 1943 г.

Здравствуй, Антонина!

Через месяц – 20 февраля – мне исполнится ровно 23 года. В этот день, как и сейчас, нас будут разделять сотни километров заснеженного простора родной русской земли, но я буду думать, что мы находимся вместе за одним столом. Твой образ будет перед моими глазами. Что бы с нами ни было, сохраним этот день в своей памяти. Прими мой поцелуй, может, он последний.

Читая сегодня полученное твоё письмо, перебирая в памяти картины совместной жизни, я долго смотрел на твою карточку, забыв даже, где я нахожусь. Вдруг дверь открылась, оглянувшись, я стремительно вскочил со стула – ты в голубом платье стояла в дверях, протягивая мне руку. Ребята засмеялись, спросив: «Что с тобой?» – видение исчезло. Я продолжал стоять, не понимая, в чём дело. Посмотрела бы ты на меня в это время, ребята говорят, что я побелел, как снег, а сердце билось так, что сейчас я удивляюсь, как оно не выскочило. Это было в 8.30 утра.

А сейчас я немного опомнился.

Уже несколько дней, как я нахожусь в новой части, распростившись со своим другом Чернявским. Ему я напишу письмо для тебя и для матери, если со мной что случится, то он их пришлёт.

Тосенька, родная моя, милая моя девочка, неужели я не увижу тебя, неужели эта коричневая собака разобьёт и наше счастье? Нет. Не вырвать ему из моих объятий мою ценность. Родная, я тебе клянусь, что, выполняя призыв партии, во имя нашего счастья, счастья родины, я буду впереди и назло врагу останусь жив. Так подсказывает моё сердце. Но… Если придётся погибнуть, то погибну с «музыкой», как подобает это большевику.

А ведь как мало ещё мы видали счастливых минут, а уже так много времени пролетело безвозвратно. Кончится война, и оно снова вернётся к нам. Ведь у нас ещё всё впереди. 23 года – жизнь только начинается.

Как видно из сводок, дело идёт на лад. Скоро конец фашистской банде. И мы снова будем вместе. Я даже не могу представить эту встречу, хотя часто о ней думаю. А чтобы встреча наша ускорилась, давай бить врага ещё сильнее, чем раньше, ты – у себя в тылу, а я – здесь, на фронте.

Немного о своей жизни. Живу по-прежнему хорошо, чувствую себя бодрым и здоровым, даже нога и та перестала меня беспокоить. Пройдёшь в день десятка два километров – и ничего. В остальном никаких изменений.

Вот только начал было курить, но решил спросить у тебя. Как ты на это смотришь? Если не велишь, то не буду. Иногда сильно загрустишь и, на людей глядя, потянешься сам к табаку. Французской борьбы нам, конечно, смотреть не приходится, но цирк мы можем устроить сами. Программа «Поставка фрицев в загробный мир».

Вот и всё. Пиши больше о себе и чаще, знаешь, как бьётся сердце, когда получаешь письмо.

Антонина, я на тебя вышлю деньги, их можешь оставить у себя или положить в сберкассу, а в случае нужды отдать матери. Я боюсь, что посылаемые мной деньги использует братан, а не мать.

Передавай всем привет, особенно Рите. Пиши подробнее, как проводите время. С нетерпением жду письма. Мой адрес: ППС-1132, часть 31681. Крепко-крепко целую. Остаюсь твой друг Коля.

Хотел послать открытку, но она не входит в конверт, и другого нет. Коля.