Павел Феофанович Апрышков – поэт, журналист. Прошёл с боями от Орджоникидзе до Керченского пролива. Погиб под Туапсе.

16 сентября 1942 г.

Привет вам, мои дорогие жена, доченька и мама!

Сообщаю, что вчера получил от вас письмо, которое развеяло во мне много тяжёлых и мрачных дум. Я убедился, что ваше путешествие, о котором мне было известно раньше, закончилось благополучно, а главное, вы остались целы и невредимы. Клашенька, ты говоришь, что это по счёту четвёртое твоё письмо, но его я получил первое, вот почему, несмотря на его горестное содержание, я этому письму несказанно рад!

Ведь ты пойми, своими глазами мне пришлось увидеть наш родной и любимый город (во что его превратили фашистские звери!), хоть один часок повидать маму и Нину. Мне показалось, что в этой пучине событий я надолго потерял из виду тебя и Изочку. И каково было моё счастье, когда я увидел вас на фотографии! Трудно описать состояние, охватившее меня в тот миг, но оно запомнится на всю жизнь. Мне показалось, что кто-то железными клещами схватил моё сердце, цепкими лапами сдавил горло, и я чуть не задохнулся. Если бы в ту минуту со мной не было матери и сестры, я бы расплакался, как ребёнок. Но стыдно – воин, а не может сдержать своих чувств.

Встреченный и проводимый матерью и сестрой заботливо и ласково, я с горькими думами ночью проезжал город (днём стояли мы в Борщовке). Он весь полыхал в огне. Накануне фашистским «асам» удалось, наконец, зажечь все нефтебаки, элеватор и вокзал. Днём они то и дело, как хищники, носились над городом, и я отчётливо видел на их крыльях паучью свастику. Мне и товарищам пришлось здесь попасть под обстрел. По всей вероятности, гитлеровские бандиты заметили скопление войск в лесу, и давай прочёсывать его. Как шмели, жужжали пули, ударяясь о стволы деревьев буквально в 2-3 метрах от нас.

Проезжали город. Как тяжело было видеть опустение! Сколько раньше ходило по набережной людей, как ярко сияли огни электричества, а теперь всё померкло, лишь зарево пожаров зловеще полыхало, отгоняя тьму. Да ветер протяжно выл в проводах, запутавшихся на мостовой.

О, подлые твари, изверги рода человеческого! Вас проклинают народы, которым вы несёте столько мучений и горя, вас будут проклинать потомки. Знайте, недолго торжествует несправедливость. Вы ответите за всю свою чёрную работу. Придёт, в конце концов, час расплаты.