Иван Андреевич Мещеряков (1899–1943) – гвардии капитан Кубанской казачьей кавалерийской дивизии. Погиб 3 марта 1943 г. в боях под Матвеевым Курганом Ростовской области.

1943 г.

Здравствуйте, моя семья, Тина, Вова и Майя. Шлю я вам свой сердечный привет и от души желаю наилучшего в вашей жизни.

Тина, как радостно писать мне, когда наша доблестная Красная армия успешно гонит фашистских псов на Запад, освобождая нашу родную землю от фашистского плена! Я сегодня услышал по радио весть о том, что наши войска заняли наш любимый город Краснодар.

Тина, я нахожусь на фронте с июля-месяца, за это время много пережито больших и малых сражений, но наш наступательный порыв ничто не остановит. Приказ тов. Сталина нами будет выполнен. Мы будем бить врага до полного его уничтожения. О том, как бьёт врага наша армия, ты узнаешь из газет.

Тина, наши представители будут в Краснодаре, они расскажут, как казаки-гвардейцы били немецкие армии.

Тина, ты пережила плен, ты видела теперь своими собственными глазами, что творили эти гитлеровские изверги.

Тина, я остаюсь пока жив и здоров. Тина, враг разрушил наши поля и хозяйство, его теперь надо быстро восстанавливать, и чем вы там быстрее его восстановите, и чем больше и хорошо посеете, тем легче нам будет бить врага.

Тина, пиши, как там работаешь и живёшь. Пиши, как кулаки радовались приходу немцев и как они сейчас прижали свой хвост грязный. Пиши, кто был старостами и полицейскими, как они относились к колхозникам. Что осталось от колхозного хозяйства?

Ещё раз привет тебе, Володе и Майе. С тем пока до свидания, жду ответа.

«Ивану Андреевичу предложили должность председателя колхоза им. Сталина, где он и работал до начала Великой Отечественной войны, откуда и ушёл на войну.

Когда немцы стали подходить к Краснодару, нашей семье дали лошадь с телегой, чтобы мы эвакуировались, так как нашей семье небезопасно было оставаться в Садах Калинино во время оккупации, как семье коммуниста и председателя колхоза.

Мы раздали лишние вещи соседям и поехали. Но не успели мы выехать из Краснодара, как немцы уже вошли в город. Они отобрали у нас лошадь, и мы вынуждены были вернуться домой.

Некоторые из жителей села Калинино встречали немцев с хлебом и солью. Некоторые поступили на службу к немцам старостами и полицейскими и донесли фашистам, что мы семья коммуниста и председателя колхоза.

Мама каждую ночь не могла заснуть, так как соседи сказали ей, что они каждое утро смотрят, выходим мы из дома или нет. Если мы долго не выходим, значит, нас уже вывезли в душегубке.

По ночам прилетали наши лётчики и бомбили немцев. Мы радовались, несмотря на то, что это угрожало и нашим жизням. Мама говорила: «Давайте, бомбите немцев, гоните их с нашей земли». А когда немцы отступали, то они забирали нашу молодёжь на работу в Германию.

Я помню, как с соседней улицы прибежал мальчишка и просил маму спрятать двух его сестёр, так как по их улице Российской идут немцы и забирают молодёжь. Мама спрятала девушек в кладовку за оконные рамы. И только она вышла из кладовки, как заходит немец и говорит: «Матка, сын, дочка на работу есть?» Мама растерялась от неожиданности, говорит: «Нет-нет, у меня только вот такие дети». И показывает на меня с подружкой. Мне было тогда восемь лет.

Как только немец ушёл, прибежал мальчишка с соседней улицы и сказал, что по их улице уже прошли немцы, и девушки ушли.

А немец вернулся и проверил кладовку, так как, вероятно, ему показалась подозрительной растерянность мамы.

Мама вышла из комнаты в коридор, а немец вышел из кладовки, в которой только что находились девушки. Если бы девушки не успели уйти, то он бы всех нас расстрелял.

Как только наша Красная армия освободила г. Краснодар от фашистов, в сельском совете нашли списки, в которых наша семья была назначена на вывоз в душегубке на второй день после освобождения города.

Также после освобождения г. Краснодара мы получили письмо от отца с фронта, которое оказалось его последним письмом».

Из воспоминаний Майи Ивановны Кудиновой,

дочери Ивана Андреевича Мещерякова