Анатолий Сергеевич Чернов – старший радиотелеграфист, командир отделения радио. Родился 14 ноября 1919 г. в с. Проказна Лунинского района Пензенской области. На фронте с 1941 г. Воевал на Юго-Западном, Ленинградском, Калининском, 1-м Белорусском фронтах. Победу встретил в г. Познань (Польша). Награждён орденами Красной Звезды, Отечественной войны II степени, медалями «За отвагу», «За оборону Москвы», «За освобождение Варшавы». В 1950 г. окончил Казанский юридический институт, был избран членом Краснодарского краевого суда, в 1953 г. назначен заместителем начальника Управления министерства юстиции по кадрам.

1 декабря 1942 г., Рыбинск

Наше наступление продолжается. Подо Ржевом наши перерезали важные железные дороги. Под Сталинградом наши берут в кольцо 6-ю немецкую армию, грозя ей полным окружением. Все иностранные газеты пишут, что Германия войну проиграла, и начало этому положил Сталинград. Это же самое говорит и турецкая пресса. Я теперь часто бываю в городе, хожу за своими часами, которые сдал в ремонт и которые никак не могут починить. Пользуясь моментом, изучаю город. А однажды сфотографировался. Получил сегодня свои фото и напугался – сам на себя не похож: лопоухий, слепой, опухший.

Зайдя на почту, нашёл там сразу три письма, три телеграммы и перевод на 100 рублей. После долгого перерыва с особым удовольствием вскрыл письма и прочитал. Пишет мать, что получила от начальства благодарность, и фамилия её на доске почёта. Пишет и о Кате, что всех студентов успели вывезти, но куда – неизвестно. Наверно, в отдалённые районы. Только это ещё не подтверждено, ведь она написала бы оттуда. Наверно, девушка погибла.

Ночь. Я не сплю. Пишу письма домой. Одновременно решил отправить домой все родительские письма. Дома они лучше сохранятся, чем у меня, а со мной может всякое случиться. Письмо пишу, а мысли далеко-далеко отсюда, где-то на Кавказе, в горах. Передо мной лежат все присланные Катей фотокарточки. Где ты? Куда загнали тебя немцы? Неужели для того ты спаслась от смерти в Ленинграде, чтобы умереть от руки фашиста в Ессентуках? Только не верю я, что тебя больше нет, жива ты, жива! Придёт время, и ты оживёшь.

5 декабря 1942 г., Рыбинск

Я снова помощник дежурного по полку. От нечего делать шатаюсь по батареям. Странно, что все мои мысли витают около Кати. Всё время думаю о ней. Заметил одну характерную особенность: пока знал, что она в безопасности, совершенно о ней не думал, но теперь, когда неизвестно, жива она или нет, все мысли о ней.

Где она сейчас? Неужели я никогда больше не увижу её чудных больших очей, её волосы, улыбку? Мне кажется, я только теперь понимаю, насколько люблю её (только любовь ли это, может, что другое?).

На дворе уже два дня стоит сильный мороз, но мы его встречаем уже в шапках. Скоро выдадут всё тёплое, в Москву уже уехали за обмундированием. Хотят слухи, что вводится новая форма – погоны, кителя. Офицеры.

12 декабря 1942 г., Рыбинск

Наконец-то вызволил свои часы из ремонта. Их почистили, поставили камень. Стало их не узнать, блестят, как новые. Всё это удовольствие обошлось в 175 р. 50 коп.

Сегодня у нас начинаются занятия, скоро придут связисты, и в 3 часа отбой. Я читаю «Войну и мир» Л. Толстого:

«Хороший игрок, проигравший в шахматы, искренне убеждён, что его проигрыш произошёл от его ошибки, и он отыскивает эту ошибку в начале своей игры, но забывает, что в каждом его шаге, в продолжение всей игры, были такие же ошибки, что ни один его ход не был совершенен».

«…Пьер был один из тех людей, которые, несмотря на свою внешнюю так называемую слабость характера, не ищут поверенного для своего горя. Он перерабатывал один в себе своё горе».

17 декабря 1942 г.

Писем из дома нет, плохо работает наша почта, не справляется с нагрузкой. Мы с Кочаном (командиром орудия) за последнее время подружились, ходили вместе на дежурство, в театр. А вчера удалось ему где-то найти мыла. Решили продать его и к Новому году устроить небольшой праздник.

Вести с фронтов идут хорошие. У Воронежа наши перешли в наступление. Взяты большие трофеи, тысячи убитых и пленных немцев, освобождены сотни населённых пунктов. Хорошо!

Читая «Войну и мир» Толстого, я записал интересные слова, сказанные Анатолию Пьером Безуховым: «Вы не можете не понять наконец, что, кроме вашего удовольствия, есть счастье, спокойствие других людей, что вы губите целую жизнь из того, что вам хочется веселиться. Забавляйтесь с женщинами, подобными моей супруге, – с этими вы в своём праве, они знают, чего вы хотите от них. Они вооружены против вас тем же опытом разврата; но обещать девушке жениться на ней... обмануть, украсть... Как вы не понимаете, что это так же подло, как прибить старика или ребёнка!..»

Вот это слова! Просто сразу убивают! Между прочим, мои взгляды на этот счёт сходны с Безуховым. Часто, очень часто эта выдержка себя оправдывает в жизни. Ведь подавляющее большинство мужчин старается использовать девушку или женщину только как женщину, как самку, и считают это большим успехом. Мало этого, ещё хвалятся своим «успехом» товарищу, чуть ли не каждому встречному и поперечному. А это так унижает женщину, оскорбляет её.

25 декабря 1942 г., Рыбинск

Получил от родителей телеграмму, они переезжают в г. Чебоксары. Значит, прощай г. Калинин! Наши войска на среднем течении Дона перешли в наступление и успешно гонят немцев на Кавказ, в районе Нальчика немцев также пугнули.

Теперь вечером у нашей карты только ползают по ней скрюченными пальцами, скрюченными от тяжёлых работ, показывают кружочки отбитых станций и городов. Успехи хорошие на всех фронтах. Везде немцы бегут, бросают технику, склады, теряя много солдат и офицеров. А мы… Мы ежедневно первый час занятий занимаемся строевой, отрабатываем строевой шаг, приёмы «на руку, на плечо, на ремень». Не зря ли мы здесь время теряем да хлеб портим? Пора на фронт ехать.

В нашем клубе в связи с днём советской Украины наш ансамбль ставит концерт. Правда, скудный, но что можно сделать за два дня тренировок? Ничего.

Нас последнее время кормят очень худо. Затрак – 1/2 литра воды, 3 картошки, 20 горошин, ложка пюре или каши. По сравнению с передовой – это слабо. Впрочем, гражданское население и этого не всегда видит. Обижаться нельзя нам.

29 декабря 1942 г., ст. Санково

Наш отдых окончен. Неожиданно для всех нас быстро погрузили в эшелон. Выехали. В какое место мы попадём, в какие леса, в какие болота?.. Вчера я, Качан и Цветков всё же успели отпраздновать Новый год. Выменяли наше мыло на вино, выпили и поехали. Лишь здесь, на вокзале, при отправке увидел, насколько наш полк обжился в Рыбинске. Столько гражданских пришло провожать! Некоторые даже плачут, словно родных провожают. Тяжёлая картина.