Город Новороссийск – военно-морская база на Чёрном море и крупный торговый порт. С первых дней войны город стал подвергаться налётам вражеской авиации. Фашисты стремились вывести из строя порт, в котором находилось множество кораблей, снабжавших боеприпасами и продовольствием Одессу и Крым. О героической борьбе с огнём рассказывают бойцы пожарной охраны г. Новороссийска.

«Тушили пожары до последней минуты...»

Пантелей Филиппович Губарев

Особенно памятны мне пожары в порту и на станции железной дороги. Там приходилось тушить пожары под бомбёжкой врага, рискуя жизнью. Некоторые пожарные Новороссийска были убиты, часть пожарных получила ранения, контузии. Когда части Красной армии стали покидать город, я получил указание от т. П.Е. Кузнецова подготовить к эвакуации две автомашины с полным расчётом. Но эвакуироваться из города мне не удалось. Буквально в последнюю минуту мы получили указание от т. Кузнецова остаться в городе и тушить пожары, и мы остались. Тушили пожары мы до последней минуты. И когда немцы окружили нас и захватили, у нас даже рукава были ещё мокрыми.

Всех нас под конвоем повели в лагерь – около цементного завода в пос. Гайдук. В лагере нас было около семи тысяч человек. Кроме Полозова, фамилий других пожарных, попавших со мной к немцам в лагерь, я теперь уже не помню.

Примерно через месяц в лагере была проверка по национальности. Мы подходили к эсэсовцам, которые предрешали нашу судьбу. Кому скажут «направо» – того отпускали в лагерь без конвоя, а кому говорили «налево» – тех брали под конвой.

Мне повезло, и меня мой «судья» направил «направо», а Полозова – «налево». Через час-полтора рядом с лагерем послышались автоматные очереди, и нам стало понятно, куда направили тех, кому сказали идти «налево». А вечером шофёры – наши же пленные, которых немцы заставили работать на автомашинах – рассказали, что все, кого послали «налево», были расстреляны.

Вот так погиб мой товарищ, замечательный русский парень (ему тогда было около 25 лет), пожарный Константин Полозов из г. Георгиевска Ставропольского края. Вся вина его была только в том, что он работал в НКВД и очень походил своим обличием на еврея.

А мне пришлось остаться в лагере. Гоняли нас на разные работы, а немного спустя меня как шофёра отобрали для работы на цементном заводе. Но на немцев я работать не стал и бежал к своим. Линию фронта переходил в районе Горячего Ключа. Происходило это так. Работая на заводе, от русских женщин я узнал, что скоро немцы будут «разгружать» город, то есть больных и изголодавшихся жителей будут вывозить из Новороссийска, т.к. в нём начались болезни.

Уточнив, когда поведут партию больных и голодных людей из города, я пристроился к колонне и пошёл вместе с ними. Какая-то женщина дала мне на руки ребёнка, и таким образом мне удалось перейти границу «запретной зоны». Было трудно и опасно идти по занятой врагом земле, и всё же мне удалось дойти до своих. Линию фронта я перешёл под Горячим Ключом.

«Тушили все время»

Воспоминания Григория Петровича Харищука – начальника караула 1-й городской военизированной пожарной команды (ГВПК) г. Новороссийска

1941 г.

Летом в кинотеатре «Украина» шёл фильм. Когда подали сигнал «Воздушная тревога», детей из кинотеатра выпустили, бомба попала в пустое здание, вторая бомба ударила по улице Советов возле Госбанка. «Ударник» горел, со стороны ул. К. Маркса тоже горел жилой дом. Во время пожара был повторный налёт, сброшены фугасные бомбы на ул. К. Маркса, Революции 1905 года. Руководил тушением пожара зам. начальника ПК № 1 Руфов. Я стоял и подавал воду на тушение кинотеатра, жилого дома, из шофёров работали Силос и Руднев.

Через несколько дней от зажигательных бомб загорелся архив в библиотеке Горького. Горело здание «Союз цементников», Главпочтамт, клуб Энгельса. Из шофёров в тушении участвовали Шкода, Кузьмин, Силос, командир отделения – Ряснов (из моего караула), из бойцов – Шумский, Белик, Белов.

12 августа 1942 г.

Загорелся резервуар с нефтью в парке № 1 нефтебазы (где сейчас шиферный завод «Коммунар»). Было разбито отделение милиции и все близлежащие здания.

На пожар выезжал весь гарнизон, РТП был Задорожний (начальником ОВПО был Михаил Григорьевич Романенко, но его в городе не было). Когда я подъехал, горел резервуар. Враг не переставал бомбить парк, самолёт всё время «висел» над парком, но затем он не вышел из пике и разбился.

Во время повторного налёта, когда уже шло тушение, погиб пожарный Бабанин и ещё один пожарный (кажется, Тимошин). После этого пожара меня перевели в 1-ю пожарную команду.

Дежурство несли на казарменном положении. Смены не было. Где работали, там и отдыхали, в гараже почти не стояли. Работали тогда вместе Абанин, Моногаров, Кули-Баба, Кузьмин, Фоменко.

1942 г.

Горел в 1942 году нефтепарк № 2, где сейчас винбаза. Немец уже был в районе Волчьих ворот, на перевалах, хотел захватить город. И из миномётного обстрела был повреждён резервуар. Немец всё время из-за Маркотхского перевала вёл систематический обстрел из шестиствольного миномёта.

Пожарная команда выехала по указанию командного пункта города, также выехали ВРЗ и ПК порта. Машины установили на ручье, который протекал рядом с ВРЗ. Тушение вели, когда наша артиллерия вела ответный огонь по врагу.

Принимал участие в тушении начальник ПК Пётр Ефремович Кузнецов, бойцы Чумак, Щербаков, Семёнов, Ковалёв.

В 1942 г. был ещё крупный пожар на «Красном двигателе» – враг применил при бомбёжке фосфор. На заводе возникло свыше 90 очагов, весь завод был охвачен огнём. Участвовал весь гарнизон. Мой караул участвовал в тушении минного (литейного) цеха и котельной. Машины все поставили на море на расстоянии 300-400 м. В период тушения был беспрерывный обстрел с воздуха. В это же время горело, также после бомбёжки, административное здание по ул. Ленина, там погиб заместитель командира дивизиона Чичулин (или Никулин, точно не могу сейчас сказать). Тушили долго.

В 1942 году был пожар на вокзале. Горели составы с продуктами, продовольствием, боеприпасами. Тушили всё время.

Июнь-июль 1942 г.

Пожар на Элеваторе – горело в складах зерно.