«Дорогие товарищи!

Я прошу вас найти родных одной погибшей девушки и передать её последние слова, с которыми на устах она умерла: “За родину. За мамочку”.

Это было в 1942 году, 24 июля. Это были бои за Ростов, жестокие бои… По окраинам города бегали, как псы, немцы… Кругом шла жуткая стрельба. Двигались воинские части различных родов по улице Энгельса, и вдруг крик… стон… Я увидела: две военных девушки лежали окровавленные, и вокруг было несколько красноармейцев, которые старались помочь этим несчастным. Одной из них оторвало обе ноги выше колен, имя и фамилию которой мне так и не удалось узнать, т.к. она была тяжело ранена и без сознания, документов не было. Вторая была в затемнённом сознании, у неё оторвало одну ногу выше колена. Я их обеих притягла (если грубо выразиться) в госпиталь 641. Он стоял по ул. Энгельса, 115. Первая сразу умерла, а вторая – это та, о которой я хочу сказать. Это была девушка среднего роста, чёрная, глазёнки чёрненькие, худенькая, её сразу положили на операционный стол, сделали переливание крови и оказали помощь. Я находилась у её постели до последнего её дыхания, и из её слов я узнала только, что фамилия – Минина, имя – Юля, что она из станицы Павловки Павловского района, и что она связистка. Меня оставили с д-ром Миеровичем с оставшимися ранеными, которых мы лодками отправили через р. Дон, а сами остались там с несколькими ранеными в подвале, где нас завалило при бомбёжке всякими досками…»

Из письма, отправленного в ст. Павловскую Краснодарского края