Михаил Понамарчук – житель ст. Ново- ивановской Калниболотского района Краснодарского края.

18 июля 1943 г.

Добрый день, Тусёночек!

Вот и опять получил от тебя письмо. Читаю и мысленно переношусь к вам, мои миленькие. Читая твои письма, деточка, я чувствую вас всех возле себя. Как будто я лично разговариваю с вами, и в это время я не слышу абсолютно никакого шума. Как будто всё идёт так тихо и спокойно. Но вот закончил читать письмо. Минуту-две я думаю о вас. Вышел из землянки и вижу опять всё то же. Сердце сжимается ненавистью на этих извергов, которые нарушили спокойную жизнь миллионов людей и заставили переживать, испытывать лишения и страдать. Я не могу спокойно смотреть на ту сторону, где сидят эти человекоподобные звери. Но ничего, мы не из таких, которые хнычут, плачут переживаниями. Мы уверены, что они ответят за всё, за каждый свой поступок. Жестоко поплатятся эти гнусные существа, ответят их руководители, и ответит каждый – тот, кто хотел на слезах и крови построить своё счастье. В этом я уверен. Да, наверное, сейчас и самый заклятый враг так же уверен, что скоро придёт конец.

Ну вот опять продолжаю писать, перерыв был 10 часов. Тусёночек! Ну как я живу? По-старому, хорошо. Здоровье также хорошее. Тусёночек, ты не думай, что я только воюю. Нет, я учусь. Повышаю свои военные знания. У нас все офицеры не только учатся на курсах, но и на войне.

2 августа 1943 г.

Добрый день, Тусёночек! Получил твоё письмо от 10.7.43. Приятно читать, что там, где-то в тылу, есть милые и близкие тебе, которые тебя любят и ожидают.

Деточка! Ты пишешь, что уже приготовилась встречать меня. Это хорошо. Но не так это делается, что раз – и закончил войну. Победа наметилась. Фашизм треснул. Но ещё нужны усилия для окончательного разгрома. Всё же,несмотря на это, я уверен, что в скором будущем опять встречусь с вами, мои миленькие крошки. А пока только смогу письменно побеседовать со своими любимыми. Как хочется эту беседу вести почаще, но не всегда это удаётся.

Деточка, ты не обижайся, что я так пишу неуклюже. Стол не весьма удобен. Ты, я думаю, можешь представить, как пишутся эти строки. Тусёночек! Напиши – вы когда-либо смотрите кинокартины? И вообще, как вы живёте в смысле развлечений? У нас были кинокартины, но я как раз не смог их смотреть, так что мы живём на все сто баллов, как говорят.

Пиши, деточка, почаще и побольше. Не беспокойся, время для чтения писем найду. Для этого дела можно в любое время найти и место. Целуй моих крепко. Как они себя чувствуют? Пиши, деточка. Я выслал тебе 25.7.43 г.

Вечно твой, Михаил.

6 августа 1943 г.

Добрый день, мама! Письмо твоё получил давно, но не имел возможности ответить. Сейчас могу. Очень рад письму твоему. Мама, это письмо я всем показывал, потому что оно было первым твоим письмом. Правда, мне очень жаль, что ты, имея ещё не старый возраст, уже потеряла зрение, и это всё итоги твоих переживаний. Ну, мама, это последнее твоё переживание. Разобьём этих сволочей, и потом будет длительный мир. И ты сможешь в спокойствии пожить, а тебе ещё надо жить много. Мамочка! Я пока жив и здоров. Продолжаю уничтожать этих грязных фрицев. И обо мне не беспокойся. Больше беспокойся о себе…

30 августа 1943 г.

Добрый день, Тусёночек!

Сегодня, то есть вчера вечером, получил твоё письмо и письмо Маруси, которое направляю тебе, я и ей написал немного. Ну, что можно писать много?

Ну, пару слов о себе. Живу, как и жил, бью немцев, как и бил. Скоро буду бить сильно, а то ведь и у меня тоже терпение есть, но оно постепенно лопается. Ведь пойми только: сидит, сволочной, и сидит. Ты его выгонишь из одного места, он отполз на другое и опять огрызается.

Ну, по всей вероятности, придётся его так стукнуть, чтобы он ползать перестал, и это скоро будет именно так. Иначе и быть не может. Тусёночек! Ты пишешь, что Света начинает себя плохо вести. Передай ей, что я, если приеду, буду с ней скандалить. Ведь она тоже уже барышня. И заниматься хулиганством ей непристойно. А ты тоже не допускай, чтобы девочка училась драться. Она у нас должна быть вежливая и избрать себе профессию также достойную. Толю поцелуй, скажи, что за все его труды я ему отдам…

17 октября 1943 г.

Добрый день, Тусёночек! Ты уже думала, не получишь письмо. Нет, конечно! Это всё напрасно. Раз я сказал, что я не всегда смогу писать регулярно письма, а поэтому беспокойство напрасно. Я жив и здоров.

В своём решения ты ошиблась, что с изменением адреса я уже где-то далеко. Нет, я был всё время там же, очищал все уголки нашего обильного края от немецких извергов. Сейчас всё очищено. Теперь надо очищать дальше. Как вы читали, нам салютовала Москва, мы это заслужили. В дальнейших боях мы ещё заслужим. Ну о себе что можно написать? Изменений не произошло. Какой был, таким и остался. Много получил твоих писем, все перечитал. Очень рад, что вы все живы-здоровы. Живите и здравствуйте дальше, а мы будем освобождать остальную территорию от немецких варваров. Передай привет всем близким и знакомым от темрючанина Михаила Понамарчука. Вас целую крепко-крепко.

Вечно твой Михаил.

28 ноября 1943 г.

Добрый день, Тусеночек!

Ну, на всякий случай пишу письмо, может быть, оно дойдёт, потому что писать времени нет, да и нашей почте работать невозможно. Пущено письмо совершенно с другой почты. Если дойдёт, хорошо. Я пока ещё не получаю от вас письма после того, как закончил на одном участке. На- деюсь, скоро буду и от вас получать, а пока лишь бы вы получали, а то вы все волнуетесь, что об этом говорить…

Я уже, наверное, брошу вас уговаривать, и то всё равно ничего не получается, всё равно всё время думаете да волнуетесь, а это всё на- прасно. Ведь я уже не раз вам писал, у меня есть на плечах голова, и её не так просто снести, и не так уж дёшево я её отдам. И поэтому ваше беспокойство излишне. Живите спокойно и ожи- дайте. Закончим войну, и я вернусь.Тусёночек! А ты держись, уже осталось не- долго, потерпи, котик, и я тогда уже отплачу тебе за все мучения и трудности. А пока я топчу поля Украины. Целую всех крепко-крепко!Вечно ваш, Михаил. Пиши по старому адресу.

1943 г.

Тусёночек! Ты пишешь, что, прожив со мной столько времени, ты не смогла со мной откровенно поговорить о своих чувствах и переживаниях.

Я это чувствовал, и поэтому я не настаивал на твоём чистосердечном признании, думал своим отношением, своей любовью к тебе добиться от тебя этого признания. Но вот гитлеровское отродье вмешалось в нашу семейную жизнь, и пришлось всё отложить в долгий ящик. Но ничего, ещё настанет час, и мы поговорим откровенно. Время не уйдёт. Миленькая деточка! Пока я защищаю свою родину, ты воспитывай и беспокойся за наших деточек, чтобы хоть они чувствовали себя хорошо. Котик! Я тебе, бесспорно, верю и надеюсь на тебя. А ты прости меня за то письмо. Ведь находясь в этой пучине ожесточённой войны и слыша, что делает кое-кто, невольно мысли лезут в голову, вот под таким впечатлением и написал письмо.Пока до свидания. Целую вас всех крепко-крепко. Вечно твой, Михаил.