Михаил Г. Холодов.

27 марта 1944 г.

Здравствуй, Катя. Привет Борису.

Слава и хвала Богу, удостоившему меня получить от тебя сразу шесть писем. Ей-богу, Катя, благодарен за эти послания, хотя ты в них крепенько ругаешься, если выразиться точнее, то ругаешься на чём свет стоит. Это зачем так, дорогая? Что ж я, не почитаю родителей, что ли?

Знаешь, Катя, давай заключим мир, хотя бы сепаратный, довольно уж мне и этого. Ты, наверно, изрекаешь: «Сдался», – а ты это любишь, не правда ли? Но пусть это будет так. Да, между прочим, ты обиделась за выражение о «мамочках». Миленькая, это, во-первых, безобидное для тебя, так как я сейчас понял, что ранее писанные тобой выражения общего порядка были не совсем обдуманные, а поэтому меня немного подмыло, но это всё прошлое, не будем ссориться.

Да, Катя. Почему ты до сих пор не сообщишь, получаешь ли ты по аттестату? Я выслал его с мая 43-го года, и с меня удерживают, а из этих писем я понял, что ты его не получаешь. Сообщи побыстрей насчёт денег, что-либо придумаю. Хотя я, будучи на отдыхе, превратил все свои сбережения в самогоночку, но как-либо «вы- крутимся». Ты уж не отчаивайся так.

Да… Катя, ты в обиде на меня, что я мало интересуюсь твоей жизнью, представь, дорогая, я же не слепец какой-либо. А потому я не на- ходил нужным об этом вести речь, к тому же всевозможное сочувствие мало чем тебе поможет выкручиваться, скоро всему этому будет конец.

Катя, знаешь, приготовь дипломчик, есть предпосылка попасть на работу в гражданку. Но это только предпосылка, но надеюсь на со-вершение этого, так, процентов на 20.

Катя, теперь насчёт твоего переезда. Я тебе уже писал, что это надо сделать обязательно, ибо я и в мысли не держу, в случае благополучного исхода всего для меня, о поездке туда к тебе, думаю об обратном, Катя.

Но на этом до свидания. Пиши, рад твоим письмам, и видишь, сверхаккуратен в ответах. Привет Бровкиной и Гапоновым, и в особенности Юрию Ивановичу.

С приветом к тебе и Борису, целую, ваш Михаил.